Путешествие идиота - Страница 53

К оглавлению

53

– Я летать умею. Не беспокойтесь,– сказал я, как только вербовщик замолчал.

– Нет проблем, уважаемый Юджин. Нет проблем. Пойдемте со мной, устроим маленький тест. Прямо скажем – плевок, а не тест,– и повел меня по грязному ковру в соседнюю комнату.

А там – не поверите – стоит имитатор. Старенький, я таких даже в академии не застал. Кресло, ремни, джойстик и шлем. И ничего больше. Кеони мне костюм контактный надеть помог. По мне, так он больше мешал, чем помогал. Суетился вокруг и все время что-то из одной руки в другую перекладывал. Но я терпел. Я видел, он мне радуется искренне. А чего еще мне надо? Чтобы на меня зла не держали. И еще чтобы летать. И я влез в этот тесный костюм с несвежей подкладкой. И шлем нахлобучил. И когда чип мой врубился, оказалось, что в руках у меня джойстик ручного управления. А сижу я в кабине «Москито». Не в том, современном, который A60S. В допотопном до ужаса. В одной из первых моделей. Наверное, на таких лет сорок назад летали. Даже гравикомпенсатор кабины работает только в вертикальной плоскости. И управление наполовину ручное. И надо мне выполнить три фигуры пилотажа. Боевой разворот. Двойной восходящий разворот с полубочкой. И еще пикирование и горку. И все бы ничего, только этот «Москито» будто камней наелся. Управление как сонное. Пока я двойной восходящий выполнил, весь мокрый стал. А Кеони ничего. Обрадовался. «Чудненько»,– сказал. И сунул мне контракт. «Стандартный летный. На три месяца. С правом продления». Я и подписал не читая. Главное, подумал я, что буду летать по-настоящему. И прямо из этой дыры, из «Бардов» этих, меня на такси в порт повезли. Кеони сказал, что по условиям контракта остальных членов команды ждать надо на борту. «А то мало ли что»,– так он хихикнул и руки потер. И «подъемные» мне выдал. Маленькую карточку с нарисованным посередине сине-зеленым шариком. Едва я водителя упросил, чтобы по дороге к Васу заехать.

Васу расстроился. Он совсем было уже собрался на Кришнагири. Даже вещи упаковал. Хотя какие там вещи, четвертым-то классом? Там сам будто груз летишь. Куском мяса в морозильнике. Но потом я ему объяснил, что немного, всего три месяца, полетаю, а потом к нему вернусь. И уж тогда мы и рванем за богатством. Потому как на Кришнагири Упаван летать мне будет не на чем. И некогда. А мне не летать никак нельзя. И он меня понял. Сказал, что подождет. Братаном назвал. Обнялись мы крепко, и я потопал.

А народ откуда-то узнал, что я уезжаю. И когда я к такси шел, целая толпа меня проводить вышла. Женщины слезы вытирали. И крестили воздух над моей головой. Наверное, это примета такая. На счастье. Я им всем улыбнулся. А лавочник Пинк приволок мне копченый свиной бок. «На дорожку»,– так он сказал смущенно. И другие тоже – кто чего притащил. Так что скоро все заднее сиденье у такси стало как продуктовый склад. Мне очень приятно было. Я ведь тут проездом оказался. И мне тут вовсе не по нраву поначалу пришлось, в этом их каменном Плиме. А поди ж ты – как я ко всем этим простым людям, которых каждый день вокруг себя не замечал, привык… Оказывается, когда про человека не думаешь плохо, то он становится лучше. И тоже перестает думать о тебе плохо. И мне все говорили, чтобы я возвращался. А новая молодая жена Пинка меня даже поцеловала. «Господи, так бы и жил тут всю жизнь с этими добрыми людьми. Куда меня несет?» – Так я подумал с комком в горле. И сглотнул, чтобы не заплакать. Что обо мне люди подумают? Я ведь мужчина…

Глава 39
ЛЕТУЧИЙ КУРЯТНИК

Примерно через неделю мы наконец в путь отправились. А до этого времени все слонялись без дела по нашему транспорту – грузопассажирскому «Либерти», старой ржавой посудине. Делать там было нечего абсолютно. И места на транспорте тоже не было. Три радиальных коридора, камбуз да библиотека. И кормовой кубрик, что под нашу команду временно отвели. Вот и все, пожалуй. Старикан на пассажиров особо и не рассчитан. Пассажиру тут положено погрузиться и сразу в гроб лечь. Так в шутку криокамеры зовутся. Они плотно, как соты в улье, в третьем кормовом отсеке набиты. Длинный такой коридор, а в него каюты-выгородки без дверей выходят. И эти самые каюты от палубы до подволока гробами напиханы. Крышками в коридор. Если в них не ложиться, то команде до места назначения нипочем не долететь. Не хватит ни продуктов, ни воздуха. Так уж эти грузопассажирские посудины устроены. Одно слово– «четвертый класс». Потому он и дешевый, что в нем ни есть, ни пить не надо. И всякие там стюарды «мерзлякам» не требуются. Тоже экономия. На всю толпу– один пассажирский да один багажный кондукторы. Да и те– трюмные машинисты по совместительству.

Поэтому все наши, кого Кеони на Йорке насобирал, только и делали, что спали, напивались да в карты играли. А когда надоедало, по этим самым трем коридорам бродили. Или друг к дружке цеплялись. Еще было развлечение – драки с командой устраивать. Потому что народ собрался – оторви да выбрось. Прямо скажу – поганый народ. Ни с кем из них мне говорить не хотелось. Совсем не о чем было. Они только и спрашивали у меня: «Выпить е?». Или еще: «Есть чем закинуться?» Это когда трезвые или с похмелья. А в остальное время норовили ухватить за грудки и орать про то, как они кровь во всех войнах проливали. В общем, люди они все были странные. Хоть и пилоты. Братьями, как Алекса или Наиля, мне их называть почему-то не хотелось. Вот не лежала к ним душа и баста. И еще они так и норовили в мою коробочку забраться. Наверное, думали, что я там «дурь» прячу. Поэтому я от них старался держаться подальше. Сначала уходил в судовую библиотеку. Листал старые журналы да пару книг затрепанных. Больше и не было ничего. Потом там некоторые навострились попойки устраивать. Их кок с камбуза гонять начал, вот они сюда и перебрались. А я их пойло пить не любил. Хотя мне и предлагали. Уж больно оно вонючим было. А закусывали они моими продуктами в основном. Теми, что я с собой привез. Поначалу спрашивали у меня, а потом привыкли и сами брали, кому что надо. Я и не возражал. Мне не жалко. Какие-никакие, а все же это мои товарищи. Моя команда. Мне с ними скоро летать надо будет. А за продукты мои меня часто к выпивке приглашали. «Слышь, малахольный, иди дерни»,– так они говорили. Но я отказывался вежливо.

53